Враг Рима - Страница 59

В воздухе повисли густые облака пыли, но когда они начали рассеиваться, поджидавшие снаружи карфагеняне увидели пролом, который было просто невозможно оборонять. По склону прокатился радостный крик. Победа была у них в руках.

Бостар почувствовал воодушевление. Натянуто улыбнулся Сафон, но в ответ получил лишь гримасу.

Обнажив фалькату, Ганнибал повел воинов в наступление.

И в этот самый момент раздались крики, словно предупреждение от оставшихся в живых защитников города. Отчаянные, захлебывающиеся, но не лишенные достоинства, они заполнили воздух. Карфагеняне разом поглядели наверх. Никто не смог бы не обратить внимания на такие ужасные звуки.

— Благородные люди; они гибнут, сжигая себя, — с неожиданным уважением проговорил Малх. — Слишком горды, чтобы стать рабами. Пусть никогда не случится такого в Карфагене.

— Ха! Такому никогда не бывать, — ответил Сафон.

Но Бостар инстинктивно вознес молитву Баал Хаммону. «Храни наш город вечно, — молился он. — Спаси его от дикарей, таких, как римляне».

Ганнибал ничего не слышал, страстно желая завершить дело.

— Вперед! — заорал он сначала на иберийском, а потом на родном языке, в знак уважения к воинам-ливийцам, и, сопровождаемый верными скутариями, побежал к огромной дыре в стене крепости.

Проревев такие же команды, Малх, Сафон и Бостар ринулись вперед, вместе со своими воинами. Позади них раздались команды на полудюжине других языков, и остальные тоже пошли в атаку.

Соперничество между Сафоном и Бостаром вспыхнуло с новой силой. Кто бы ни достиг первым вершины пролома, он заслужит похвалу Ганнибала и уважение всего войска. Опережая своих воинов, братья карабкались по зыбким предательским грудам камня и битого кладочного раствора, вровень друг с другом. Держа в одной руке копье, а в другой — щит, они не имели возможности удержаться на ногах, если бы хоть раз оступились. Безумие… Но возврата уже не было. Ганнибал вел войско вперед, и они были обязаны идти за ним. Вскоре братья поравнялись с командующим, бежавшим в двух шагах впереди его скутариев. Ганнибал ободряюще улыбнулся им, и они улыбнулись в ответ, прежде чем гневно поглядеть друг на друга.

Когда спустя мгновение Бостар глянул через плечо, его глаза расширились. Склон обвала давал ему прекрасную возможность во всей красе увидеть наступление карфагенян. Величественное и ужасное зрелище, которое точно должно было вселить ужас в защитников крепости, оставшихся на стенах. Впрочем, Бостар сомневался, что таковые еще есть. Их властители покончили с собой, чтобы не сдаваться, и обычные воины должны бы укрыться в домах вместе с семьями или тоже покончить с собой.

Но он ошибся. Не все сагунтийцы бросили оружие на милость победителям.

Когда Бостар снова кинул взгляд на склон впереди, то краем глаза заметил движение, справа и сверху, на участке стены, оставшемся целым. Увидел шестерых мужчин, облепивших огромную каменную глыбу. Они толкали его в сторону, к краю обвалившейся галереи, шедшей по верху стены. Прикинув траекторию падения камня, Бостар почувствовал, что сердце едва не выпрыгивает из его груди. Сагунтийцы хотели убить как можно больше карфагенян, но истинная цена могла оказаться намного выше. Бостар понял, что спустя всего несколько ударов сердца их полководец окажется именно там, куда упадет камень. Глянув на Сафона и Ганнибала, он уверился, что никто, кроме него, не заметил опасности.

Снова подняв взгляд, он увидел, как неровно обтесанный каменный блок уже висит на самом краю. Бостар открыл рот, чтобы крикнуть, предупреждая Ганнибала, и тут блок перевалил через край и начал падение. Невероятно быстро набирая скорость, он катился, подпрыгивая, по краю пролома, по ходу движения отколов от стены куски кирпича и кладки, каждый из который был в состоянии размозжить человеческую голову. Заорав от радости, защитники развернулись и убежали, уверенные, что их последнее усилие будет стоить жизни десяткам карфагенян.

Бостар не раздумывал ни мгновения. Бросив копье, он побежал в сторону, к Ганнибалу. Воздух наполнил грохот. Бостар не глядел наверх, боясь, что сам обгадится со страху. Несколько скутариев, которым он перегородил дорогу, выругались, но это было понятно только по движению губ. Бостар не замедлил движения, лишь взмолился, чтобы никто из иберийцев не решил, что он хочет напасть на военачальника, и не преградил ему путь. Шесть шагов. Двенадцать. Почувствовав приближение Бостара, Ганнибал повернул голову. Непонимающе нахмурился.

— Что ты творишь, во имя Баал Хаммона?! — крикнул он.

Бостар не ответил. Ринувшись вперед, он обхватил правой рукой тело Ганнибала и бросил его на камни, прикрывая собой сверху. Левую руку Бостар завел вверх, прикрывая щитом их головы. Спустя удар сердца камни под ними содрогнулись. Уши наполнил оглушительный грохот. К счастью, грохот длился недолго, стихая по мере того, как каменный блок покатился дальше.

— Вы не ранены, командир? — спросил Бостар, совершенно забыв о себе самом.

— Думаю, нет, — послышался приглушенный голос Ганнибала.

Хвала богам, подумал Бостар. Он осторожно пошевелил руками и ногами. Обрадовался, поняв, что все в порядке и на месте. Отбросив щит, сел и помог сесть командиру.

Тот тихо выругался. Шагах в трех от них лежал скутарий — вернее, то, что от него осталось. Человека даже не переломало, а просто размазало по каменной осыпи. Бронзовый шлем не защитил ему голову; камни вокруг были забрызганы белыми ошметками мозга, резко выделявшимися на фоне алой крови, забрызгавшей все вокруг, — вот и все, что осталось от его тела. Из спины скутария торчали острые осколки кирпичей, пробившие дыры даже в его доспехах. Руки и ноги были ужасно и неестественно вывернуты, а в нескольких местах из них торчали белые кончики сломанных костей.