Враг Рима - Страница 63

Квинт застал Аврелию лежащей на постели. Ее тело сотрясалось от рыданий. Он поспешно подошел и опустился на колени рядом с ней.

— Все будет хорошо, — прошептал он, протягивая руку, чтобы погладить ее по волосам. — Похоже, что Флакк все-таки хороший человек.

Аврелия зарыдала с новой силой, и Квинт тихо выругался. Хуже, чем произнести имя этого человека, придумать он не мог. Не зная, что и делать, юноша принялся гладить плечи Аврелии, пытаясь ее утешить. Так продолжалось долго, в полном молчании. Наконец сестра перевернулась на спину. Ее щеки были в красных пятнах, а глаза опухли от слез.

— Наверное, я сейчас ужасно выгляжу, — произнесла она.

— Ты все так же прекрасна, — ответил Квинт, криво улыбнувшись.

— Лжец, — выпалила Аврелия и высунула язык.

— Сходи в термы, полегчает, — предложил Квинт, постаравшись сделать веселое лицо. — Не хочешь?

Аврелия не приняла его правил игры.

— Что же мне делать? — жалобно прошептала она.

— Когда-то это должно было случиться, — сказал Квинт. — Почему бы тебе не дать ему повод для сомнений? Кроме того, если он тебе совсем не понравится, вряд ли отец силой заставит тебя выйти замуж.

— Думаю, нет… — с сомнением произнесла Аврелия и на мгновение задумалась. — Знаю, что должна сделать так, как скажет отец. Но так тяжело, особенно потому, что… — Она умолкла, и ее глаза снова наполнились слезами.

Квинт поднес палец к ее губам.

— Даже и не говори, — прошептал он. — Ты не сможешь этого сделать.

Квинт не желал, чтобы так хорошо охраняемая ими двоими тайна была высказана вслух.

Сделав огромное усилие, Аврелия успокоилась и решительно кивнула.

— Да уж, тогда лучше приготовиться. Вечером я должна хорошо выглядеть.

Квинт с нежностью обнял сестру.

— Ты сильна духом, — прошептал он.

Не только мужчинам свойственна отвага, подумал он. И она проявляется не только на поле боя и на охоте. Аврелия только что показала, что у нее этого качества с избытком.

Флакк прибыл во второй половине дня, в сопровождении большой группы воинов и рабов. Его тут же препроводили в лучшую комнату для гостей, чтобы отдохнул с дороги. Помимо личной прислуги, большая часть сопровождающих осталась вне дома, их разместили снаружи. Ганнон был занят на кухне и некоторое время не имел возможности наблюдать за происходящим. Спустя час кто-то громко провозгласил, что прибыли Марциал и Гай. Фабриций радушно встретил их и повел в зал, где, согласно традиции, их угостили мульсумом, разбавленным вином с медом. Это сделала Элира, а Ганнон с нетерпением ждал на кухне. Когда стемнело, он прошел по периметру внутреннего двора, зажигая бронзовые масляные светильники, висевшие на каждой колонне. Когда он был в дальнем от таблинума углу, то почувствовал, что сзади кто-то идет. Обернувшись, он мельком увидел симпатичного мужчину в тоге, с густыми черными волосами и крупным носом. Флакк поспешно шел обратно в таблинум. Вскоре пришли Квинт и его сестра, в самой лучшей одежде. Ганнон еще ни разу не видел, чтобы Аврелия красилась, и, к его удивлению, увиденное ему понравилось.

Наконец, когда ужин был готов, Ганнон получил возможность зайти вместе с другими рабами. Ему предстояло находиться здесь на протяжении всей трапезы, подавая еду, убирая тарелки и, самое главное, имея возможность слушать все разговоры. Он встал наготове у ложа, находившегося по левую руку, где возлежали Фабриций, Марциал и Гай. Флакка, как почетного гостя, разместили на центральном ложе, а на том, что справа, устроились Атия, Квинт и Аврелия. Лицо девушки было спокойным и невозмутимым.

По большей части Флакк отпускал комплименты насчет красоты Аврелии, пытаясь разговорить ее, но сначала ему это не очень удавалось. Наконец, когда Атия начала возмущенно поглядывать на дочь, Аврелия втянулась в разговор. Для Ганнона было очевидно, что у нее нет к этому искреннего желания и она просто подчиняется матери. Флакк, однако, этого, похоже, не заметил — возможно, потому, что никто, кроме Фабриция, не осмеливался заговорить с ним. Квинт и Гай постоянно поглядывали на гостя, тщетно надеясь услышать хоть какие-то новости из Карфагена. Но черноволосый политик, залпом пивший мульсум и вино, все больше и больше увлекался разговором с Аврелией.

Когда подали сладкое, Флакк повернулся к Фабрицию.

— Могу лишь похвалить твою дочь, — произнес он. — Она прекрасна, как ты и говорил. А может, и больше.

— Благодарю тебя, — ответил Фабриций, с серьезным выражением лица наклоняя голову.

— Думаю, об этом деле нам будет лучше поговорить утром, — провозгласил Флакк. — И прийти к соглашению, которое удовлетворит нас обоих.

Фабриций позволил себе слегка улыбнуться.

— Это будет большой честью для нас.

Атия тоже что-то пробормотала в знак согласия.

— Превосходно, — произнес Флакк и поглядел на Ганнона. — Еще вина.

Юноша поспешно шагнул вперед с ничего не выражающим лицом. Он не очень понимал свои собственные чувства по поводу только что сказанного. Да и какая разница, с горечью подумал он. Здесь я раб. Ненависть к его нынешнему положению с новой силой охватила его, и он отбросил размышления по поводу будущего замужества Аврелии. В этом случае обязательства, связывающие его, ослабнут. Если Аврелия выйдет замуж за Флакка, она отправится жить в Рим. Квинт тоже всегда говорил, как ему хочется попасть на службу. Когда не будет и его, Ганнон останется здесь один, без друзей, — и начнет планировать побег.

Квинту показалось, что Флакк выглядит вполне приличным человеком. Искоса поглядывая на Аврелию, юноша с радостью понял, что не видит на ее лице признаков раздражения, и восхитился ее самообладанием. Потом подметил румянец на ее щеках, пустой бокал… Она уже пьяна? Оказалось, что ей немного надо. И неудивительно: Аврелия редко пила вино. Квинт принялся раздумывать, какие возможности открывает союз между Фабрициями и Минуциями. Аврелия и Флакк друг к другу привыкнут, сказал он себе. Так живут почти все семьи. Протянув руку, он коснулся руки Аврелии, и та улыбнулась. Квинт успокоился.